Общество, ценности
Танцы с бубном. В России создают реестр нематериального культурного наследия
Что общего у шаманского камлания, горлового пения и лезгинки, якутского эпоса и обряда похорон таракана в калужской деревне? То, что все это является нематериальным культурным наследием. Но в свое время, в 2003 году, Россия воздержалась от ратификации Конвенции ЮНЕСКО о нематериальном культурном наследии. Рассказываем почему.
Недавно все СМИ сообщали о том, что в России создадут реестр объектов нематериального культурного наследия. На самом деле он уже создается. А 3 августа 2023 года премьер-министр РФ Михаил Мишустин подписал постановление, определяющее порядок его формирования.
С материальным наследием все более-менее ясно. Это то, что можно пощупать, потрогать, посмотреть. Архитектурные памятники, картины, предметы одежды и быта. Их можно отреставрировать, законсервировать, поместить в музей — и они будут там храниться.
С нематериальным сложнее. Да, можно положить на ноты и записать на видео обрядовую песню. Подержать в руках псковские гусли или кубачинский серебряный кувшин. Но нельзя поместить в музейную витрину музыку, потрогать мастерство ремесленника. И вопрос сохранения таких «объектов» гораздо сложнее и тоньше.
Они не могут существовать без носителей-людей. Уйдет последний джангарчи — и никто никогда более не услышит вживую калмыцкий эпос о стране счастья и благоденствия Бумбе. Не станет последнего мастера муромской резьбы — и кружевные наличники обветшают, сгниют, исчезнут.
Сказки и былины, обычаи и обряды, религиозные традиции, ремесла… И танцы с бубнами — да, это тоже элемент нематериального культурного наследия.
Недавно все СМИ сообщали о том, что в России создадут реестр объектов нематериального культурного наследия. На самом деле он уже создается. А 3 августа 2023 года премьер-министр РФ Михаил Мишустин подписал постановление, определяющее порядок его формирования.
С материальным наследием все более-менее ясно. Это то, что можно пощупать, потрогать, посмотреть. Архитектурные памятники, картины, предметы одежды и быта. Их можно отреставрировать, законсервировать, поместить в музей — и они будут там храниться.
С нематериальным сложнее. Да, можно положить на ноты и записать на видео обрядовую песню. Подержать в руках псковские гусли или кубачинский серебряный кувшин. Но нельзя поместить в музейную витрину музыку, потрогать мастерство ремесленника. И вопрос сохранения таких «объектов» гораздо сложнее и тоньше.
Они не могут существовать без носителей-людей. Уйдет последний джангарчи — и никто никогда более не услышит вживую калмыцкий эпос о стране счастья и благоденствия Бумбе. Не станет последнего мастера муромской резьбы — и кружевные наличники обветшают, сгниют, исчезнут.
Сказки и былины, обычаи и обряды, религиозные традиции, ремесла… И танцы с бубнами — да, это тоже элемент нематериального культурного наследия.
Список ЮНЕСКО — без нас
Россия не единственная страна, озадаченная сохранением своего нематериального наследия. Существует список ЮНЕСКО, который насчитывает около 500 элементов. Наша страна, с ее богатейшим достоянием и этническим разнообразием, в нем представлена… всего двумя пунктами: якутским эпосом олонхо и культурой семейских, старообрядцев Забайкалья.
Как уже говорилось, в свое время, в 2003 году, Россия воздержалась от ратификации Конвенции ЮНЕСКО о нематериальном культурном наследии.
Как уже говорилось, в свое время, в 2003 году, Россия воздержалась от ратификации Конвенции ЮНЕСКО о нематериальном культурном наследии.
«Наверное, потому что сейчас вообще большой вопрос со всеми международными документами, — рассказала проекту „Верь в Россию“ президент Гильдии межэтнической журналистики, член Общественной палаты РФ и Совета при Президенте РФ по межнациональным отношениям Маргарита Лянге. — Как выяснилось, они всегда имеют двойное дно. Смысла нет подписывать какие-то новые истории, когда старые нарушаются, все переворачивается с ног на голову».
Схожее мнение высказал на VIII Парламентском форуме «Историко-культурное наследие России», который прошел в Ярославле в сентябре 2021 года, директор Российского НИИ культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачева Владимир Аристархов. Во-первых, указал он, нет оснований уповать на международные организации в деле сохранения своего достояния. Эти цели могут быть достигнуты в рамках внутрироссийского права, при этом ничто не мешает нам учитывать международный опыт. Во-вторых, присоединение к конвенции чревато определенным ограничением суверенитета. В соответствии с документом Межправительственный комитет осуществляет «мониторинг выполнения» конвенции и представляет доклад Генеральной Ассамблее государств-участников.
«Но как показывает опыт, в качестве международных экспертов, осуществляющих такого рода мониторинг, выступают, как правило, представители стран Запада. По понятным причинам их мнение зачастую является субъективным и сильно зависит от политической ситуации в мире, — считает Владимир Аристархов. — Это значит, что после присоединения к конвенции мы получим еще одну прозападную структуру, указывающую России, что следует делать, исходя из политической конъюнктуры и западной идеологии мультикультурализма».
И в-третьих, часто бывает трудно определить, какой именно народ обладает приоритетом в создании того или иного объекта. Свежий пример — признание ЮНЕСКО украинским культурным наследием борща.
«Не хотелось бы в нашей стране доводить до споров о том, кто изобрел пельмени…», — заметил Владимир Аристархов.
Пока подобные вопросы возникают внутри страны, всегда можно избежать конфликтных ситуаций. Но если начнет вмешиваться «международное сообщество», то возможные трения непременно будут использованы противниками России в своих целях.
Еще одной причиной неприсоединения стало то, что ряд пунктов конвенции вызвал у российской стороны сомнения. Как пояснила первый зампред комитета по культуре Госдумы РФ Елена Драпеко, часто фиксация объектов наследия становится банальной демонстрацией различных практик и обрядов туристам и тормозит развитие малых народов.
Действительно, для привлечения публики традиционные обряды подчас выхолащиваются, превращаются в шоу. Такой «культурный новодел», наверное, имеет право на жизнь. Но, конечно, это не то наследие, которое нужно сохранять.
Замечания российской стороны не были приняты во внимание.
Еще одной причиной неприсоединения стало то, что ряд пунктов конвенции вызвал у российской стороны сомнения. Как пояснила первый зампред комитета по культуре Госдумы РФ Елена Драпеко, часто фиксация объектов наследия становится банальной демонстрацией различных практик и обрядов туристам и тормозит развитие малых народов.
Действительно, для привлечения публики традиционные обряды подчас выхолащиваются, превращаются в шоу. Такой «культурный новодел», наверное, имеет право на жизнь. Но, конечно, это не то наследие, которое нужно сохранять.
Замечания российской стороны не были приняты во внимание.
Мы пошли своим путем
Итак, Россия пошла своим путем. И 2022 год в нашей стране был объявлен Годом культурного наследия народов России. Он ознаменовался принятием федерального закона «О нематериальном этнокультурном достоянии Российской Федерации» и стартом создания федерального реестра.
Пытаться рассказать о том, что в него войдет, — занятие неблагодарное. От многообразия захватывает дух. Чтобы даже вкратце передать его содержание, не хватит не то что статьи — многотомника. Поговорим лучше о том, как все это будут сохранять.
Во-первых, реестр подразумевает подробное описание предмета наследия: с фотографиями, видео- и аудиозаписями, информацией о месте бытования, носителях и так далее. И вся эта информация будет доступна любому, будь то ученый-исследователь, работник культуры или просто любознательный человек.
Во-вторых, федеральный закон закрепил право носителей нематериального наследия на государственную или муниципальную поддержку, направленную на сохранение и популяризацию их культурной самобытности. Чтобы традиция оставалась живой, передавалась от человека к человеку, из поколения в поколение.
Пытаться рассказать о том, что в него войдет, — занятие неблагодарное. От многообразия захватывает дух. Чтобы даже вкратце передать его содержание, не хватит не то что статьи — многотомника. Поговорим лучше о том, как все это будут сохранять.
Во-первых, реестр подразумевает подробное описание предмета наследия: с фотографиями, видео- и аудиозаписями, информацией о месте бытования, носителях и так далее. И вся эта информация будет доступна любому, будь то ученый-исследователь, работник культуры или просто любознательный человек.
Во-вторых, федеральный закон закрепил право носителей нематериального наследия на государственную или муниципальную поддержку, направленную на сохранение и популяризацию их культурной самобытности. Чтобы традиция оставалась живой, передавалась от человека к человеку, из поколения в поколение.
Эта ценность — на века
Кто-то, быть может, скажет: а зачем вообще в век IT и торжества науки сохранять старинные обряды? Зачем вручную делать горшки, если индустрия их наделает в сто раз быстрее и дешевле? Актуально ли это?
А вы послушайте владимирских рожечников. Когда-то на этом инструменте играли пастухи, созывая стадо и выступая на сельских праздниках. Сейчас тех реалий нет и в помине. Но под эту музыку можно и пуститься в пляс, и заплакать — так пронзительно звучит в ней русская душа.
А вы послушайте владимирских рожечников. Когда-то на этом инструменте играли пастухи, созывая стадо и выступая на сельских праздниках. Сейчас тех реалий нет и в помине. Но под эту музыку можно и пуститься в пляс, и заплакать — так пронзительно звучит в ней русская душа.
«Это мудрость и основа, проверенная веками, и мы никогда не знаем, где и в какой момент она нам пригодится, — уверена Маргарита Лянге. — Ее ценность уже в том, что веками люди сохраняли, и это давало им возможность долгой, здоровой и счастливой жизни. Вся культура, в том числе нематериальная, — она про это. И этом ее универсальная ценность».
Верь в Россию
19.08.2023